Ночная смена - Страница 221

221

— Лихо.

— В верхних сферах вращался. А там пить много надо. Думали — пьян, а у него инсульт. Утром после банкета и не проснулся. А так — хороший был человек. Я с ним разок на барскую охоту летал — зарекся потом.

— Что так?

Андрей опять усмехается.

— Мне собственно не по чину там было быть, но знакомец мой меня рекомендовал как охотника-профи. Для настоящего сафари дескать такой нужен. И поехали. На сафари.

Прибыли в очень северный городишко. Тем же вечером пришлось пить пиво. На троих оказалось 9 литров. Это мой знакомец так сказал. Мне это не очень понравилось — завтра на охоту лететь, а тут столько пива. Но мне говорят: «Донт, грубо говоря, ворри, лучше ты бе хеппи, потому как тут полный орднунг!» И ставят на стол канистру с пивом. Нормальную такую, белую пластиковую, двадцатилитровую. Я удивился — вот же говорю — на канистре русским языком написано: «20 Liters». Друг моего знакомца удивился очень — он оказывается всегда считал этот жбан девятилитровым и платил соответственно за 9 литров.

Не знаю, то ли торговцы там считать не умеют, то ли это из-за того, что принимающий нас был в этом городишке шишкой крупного калибра. Утром он не полетел — ноги у него от пива отекли сильно.

Остальная часть компании полетела — потому что пила водку. Правда они и подраться успели по пьяной лавочке. Зачинщика драки засунули в шкаф, где он благополучно и проспал вылет, его потом уборщица выпустила.

Утром встретились у вертолета. Багажа оказалось невиданно. Грузили конечно местные работяги, ну а начальство стояло, наблюдало и руководило.

Впихнули в оранжевый вертолет два снегохода «Буран», сани — прицепы к ним же, американские ледобуры, вкатили мечту Козлевича — бочку с бензином, потом пошли ящики с консервами, колбасами, булками, прочей снедью, которой бы хватило не на девятерых на три дня, а на взвод спецназа на месяц, сумки, спальные мешки, какие-то вещи. Десяток винтовок и ружей, ящики с патронами. Еще что-то. Ящик водки «Пшеничная», покрытой слоем пыли — видно из глубоких тайников и еще ящик — если этот кончится, три двухлитровых бутыли со спиртом — на тот случай, если и второй ящик кончится внезапно. Сверху водрузили эхолот для определения рыбы в воде и полезли сами. Командовавший всем этим действом Генеральный собственноручно выкинул из салона мэра городка, который что-то неправильное сказал — и взлетели.

Итого полетело семь человек высокого руководства, да я впридачу.

Летим. Стали пить за успешную охоту. За лес. За лосей. За медведей.

Вдруг куча вещей зашевелилась, и не успели все толком испугаться, как оттуда вылез начальник городской милиции — пришел проводить начальство, да сморило. Прилег отдохнуть на минутку в винтотрясе — а работяги видно не разглядели — ну и завалили всякой мягкой рухлядью.

— Летим назад — говорит — мне на службу надо!

— А штуку баксов за час полета оплатишь?

— Не, вы чо?

— Тогда летим до точки. Вернешься через четыре часа.

— Ну ладно.

Пьем дальше. Закусываем соответственно.

Долетели до места, где сторожка и посадочная площадка. На 250 километров — ни одного дома вокруг.

Стали выгружаться — на этот раз без работяг. Тут и «егерь» местный толчется — мужик лет 60. (На самом деле оказалось — ему 36 годков.)

Милицанер походил, посмотрел и говорит:

— А ну ее на хрен, службу. Я тут с вами останусь.

И остался.

Вертолет затрещал — и убыл.

А мы с площадки, где десантировались — отправились в избушку. Опять стали пить.

А водка, зараза, густая и не льется толком. Этак неохотно вылазиет из бутылки.

Генеральный посмотрел, как она из бутылки вылезает и тоном знатока:

— Точно сейчас градусов тридцать. Холодно, однако. Пошли ловить рыбу!

Наделали бензобурами дырок во льду речки — «егерь» только глазами хлопал — у него на лунку в полутораметровом льду неделя ушла. А как посмотрел на эхолот в деле — совсем очумел. С этого момента вся его речь стала сугубо матерной, хотя и раньше чистотой не блистала.

В общем — жрем, пьем. Чтоб не переводить ценный продукт — «егерю» дали спирт.

Пьет, все нормально.

— Я ж говорю, что не метиловый! А мне не верили. — это Генеральный опять в экспертах.

С чего-то вдруг компании мяса захотелось свежего.

«Егерь» засуетился как триста хомяков и говорит:

— У меня тут лось неподалеку. Я тут счас. Живым духом!

Милицанер хоть и пьян — а тут же прочкнулся, профессионал, ничего не скажешь:

— Эй, а чем это ты лося завалил? Топором что ли? Ты ж потомственный алкоголик. Тебе ружье иметь запрещено!

«Егерь» заюлил и предпочел исчезнуть.

Возвращается весь в снегу и злой как черт.

— Сперли лося, суки!

— Кто спер, волки?

— Какие там волки! Следы от вертолета!

Ну, дела. Прилетел хищный винтотряс и сожрал бедного лося, как сказочная птица Рухх.

Милицанер ржет:

— То-то мне вчера предлагали лосиную ногу купить! Вернусь — задам им встряску!

Тем временем «егерь» спалял куда-то по-быстрому и притащил аж две лосиные башки. Сварили из них какой-то национальный «хаш» — язык, мозги, губы и прочее.

Я такого сроду не едал.

Потом с утра поехали тетеревов стрелять. Мне, как охотнику-профи, выдали «Тигр» — охотничью версию Драгунова. Признаться, я с утра был немного не в себе после такой пьянки и хорошо, что стрелять не пришлось — а то от тетерева бы только перья и ошметки остались бы.

Ни одного тетерева не оказалось, хотя вчера «егерь» клялся и божился, что там на полянке тетеревов целых 27 штук. Вернулись замерзшие, и приступились к «егерю» с расспросами.

221