Ночная смена - Страница 266

К оглавлению

266

А еще бы неплохо не просто ампутировать — а именно с прикидкой — спасает ли это от заражения при укусе.

— Я приготовила дефибриллятор — ровным голосом говорит Надежда Николаевна.

— А… (не годится тут слово пациент никак) клиент?

— Клиент готов.

— Вам работа с дефибриллятором знакома?

— Более чем…

В этот момент по нервам бьет истерический визг.

Потом хохот ребят и обиженный голосок эскортной девочки.

Понимаю, что она подобралась к своему мучителю в кису ему насыпать или что там еще ей в голову пришло и тут наконец разглядела рядом Мутабора. Он то там все время стоял — наслаждался видом Хозяина, примотанного уже к столу.

Теперь девочка не имеет ничего против того, чтоб чесать отсюда. Куда глаза глядят, лишь бы подальше от морфа.

— Все. Приступаем.

Мутабор тащит откуда-то из угла сверток толстого полиэтилена.

Становится понятно, как Маста его убивал.

Примеряюсь закрыть лицо вивисектору.

Меня хлопает по плечу Николаич.

— Давайте-ка лучше я это сделаю. А вы реанимайте потом. Так оно лучше будет.

Неожиданно для самого себя чувствую странно — облегчение.

Николаичу неожиданно возражает седоватый сапер.

— Не пачкайтесь. А мне лишний грех не в тягость. Может наоборот, несколько грехов скостят, когда в котел рогатые запихивать будут. Вы вот Доктор лучше скажите — девочка эта — она может тоже в разуме?

Он показывает на зомби, прикованную к стенке.

— Нет, к сожалению.

— Уверены?

— Уверен.

— Тогда упокойте ее. Мало ли что, нехорошо мертвую за спиной держать.

Смотрю на Николаича.

Он утвердительно кивает.

Скорее для набившихся в комнату людей, чем для себя, задаю девчонке несколько вопросов. Чуда не происходит. Обычная зомби. Вытягиваю «Марго».

Сапер морщится от гулковатых в помещении выстрелов. Потом стягивает с вивисектора держалку для кляпа.

— Последнее желание какое будет?

— Покурить дайте, суки!

— А нету. Не свезло тебе.

— Суки! Суки!!! — и найдя меня глазами, кричит во всю мощь легких: — Вы ничем не отличаетесь от меня! Вы такая же мразь! Совершенно такая же!

Крик осекается. Немного звенит в ушах и потому глуховатый голос майора-танкиста похож на шепот:

— Да, мы тоже люди.

Тело вивисектора не хочет умирать. Борется за жизнь изо всех сил. Я чуть не пропускаю момент, когда наступает клиническая смерть — и Мутабор рыком указывает мне на это. Странно, он просто стоит, но как-то видит и чувствует момент остановки сердца. Странно, очень странно.

— Руки поднять вверх, так чтоб я видела. Всем на шаг назад от стола — командует Надежда — разряд!

Тело на столе дергается, сердце заводится тут же — раздышать вивисектора удается тоже без особой проблемы…

Морф пьет глазами это зрелище.

Еще раз.

И еще раз. Тут уже начинаются пробемы. Удается реанимация, но солоно нам она приходится.

— Доктор, растолкуйте Мутабору, что нам не нужно превращать вивисектора в умника. Время поджимает — пора к хирургии переходить.

Я начинаю растолковывать морфу точку зрения Старшого, неожиданно легко мертвяк соглашается. При этом добрая половина нашего отряда быстро и не сговариваясь выкатывается из помещения. Вроде бы — взялись Вовке помогать таскать матрасы, но вижу, что рады сбежать. Другие наоборот — приближаются и дышат в затылок.

Вивисектор приходит в сознание. Пытается что-то мычать, таращит глаза.

Вздрагивает, когда Мутабор, смакуя, откусывает ему пальцы с правой руки. На пол прыскает кровь. Николаич начеку и накладывает старательно жгут.

— Время наложения жгута писать не буду. Хорошо?

— Да, конечно.

— Вы в двух словах — как ампутировать-то?

— Так я сделаю. А вы посмотрите.

— Нет, лучше вы растолкуйте — вдруг нам придется вскорости такое на своих отрабатывать… Те, кому страшно смотреть — не смотрят. Кто в обморок мог упасть — уже слиняли.

— Ну. Если просто… Выше места разреза — тоже жгут кладем. Режем между двумя жгутами. Это понятно? Хорошо. Грубо говоря, есть такой способ, как гильотинная — это быстро и любой может сделать. Нож лезвием от себя — и перерезаем ткани до кости в ближней к себе половине, потом нож перекладываем лезвием к себе — и так же одним разрезом — дальнюю от себя часть тканей. Мышцы тут же сокращаются, открывают кость. А кость пилим.

— А если отрубить одним махом? Без жгутов?

— Кровопотеря будет большая. И осколки костей останутся. Потом трудно лечить будет. Вот еще стоит перед тем как резать — выкроить лоскут кожи. Чтобы культю прикрыть. Заживать будет лучше, но это уже не гильотинный способ.

— Ясно. Начали!

Краем глаза замечаю, что столпившиеся смотрят внимательно. Как студенты-зубрилы. Ну это понятно. Если выйдет — окажется, что не любое ранение смертельно при укусе. Уже как-то легче на душе будет, когда в драку полезем. Если, конечно, получится.

Ну, Ларрея мы вряд ли посрамили. Однако, что наметили — выполнили. Одна рука лежит отдельно от туловища. Вторая — уже с откушенными пальцами, зажгутована. Танкист тоже влез в это дело — прикидывают, как лоскут кожи отсепарировать. Как могу — советую.

С улицы слышен женский визг, потом ор в десяток глоток.

Когда грохает несколько выстрелов, Николаич подхватывается на выход.

Мы продолжаем. Прислушиваясь вполуха. Cпрашиваю у седоватого сапера:

— А вот когда я в обществе кавказцев начал взмущаться трагедией в Беслане и тем, что терроры захватили и убивали детей — мнение кавказских приятелей было таким: «Все верно — детей выбивают сначала — тогда потом мстить некому, безопасно можно гадить». Вы вроде с юга — это так?

266