Ночная смена - Страница 326

326

Поменьше упоминать, что закончилась война — как и перед ней Отечественная 1812 — в столице врага и полным крахом этого врага — во всех смыслах.

Поменьше говорить про своих солдат и уж тем более не делать из них героев. Если есть герои — найти в них мразоту какую-нибудь.

Побольше говорить о немецких героях, старательно мусолить тему их суперасов. Отсюда переходить к теме жутких потерь сов. армии. Ну, типа Хартман сбил 350 самолетов, еще двести асов — по двести, а все остальные — по сто. Кто будет подсчитывать, что из 46 тысяч сбитых советских самолетов получается 20 тысяч сбили эти 230 асов, а на всех остальных — и бомберов, и зенитки, и также на наземные части, которые в 41–42 авиацию на аэродромах не раз уничтожали, остается жалких 26 тысяч.

Отсюда — к невиданным потерям совков и тезису «мясом завалили». Выкапывается тезис — победили, но неправильно. Типо с большими потерями, а вот у Рейха сил было с гулькин хер и потерь практически никаких.

Дальше начинаются бурные фантазии на темы немыслимых советских потерь — и скрупулезнейшее вычисление потерь немецких — тут уже без фантазий и допусков, только по документам и то выборочно, в основном по мемуарной немецкой литературе. При общеизвестном факте отсутствия части документов с немецкой стороны — это получается чистым говноедством, потому как у немцев точных данных потерь всех военнослужащих — банально нет. У нас есть данные Кривошеева, таких внятных с немецкой стороны — не видел.

Немецкие потери строго считать по Гиллебрандту. А у него к слову даже в потерях вермахта — чудеса, потому что учтены только немцы — а фольксдойчи уже в потерях не значатся. Как и всякие там поляки-чехи. Такие артели, которые воевали вроде фольксштурма, организации Тодта, полиции, вспомогательных военизированных частей — тоже не вермахт и потому в нетях. А за 1945 год и вообще данных нет. Считай — не хочу.

В итоге Кариус — это супербог. Ну а какой-нибудь там Оськин или Колобанов или Пегов — ну просто не о чем говорить. Да, а еще сморкались в кулак и всех немок изнасиловали…

Ну, вот собственно в таком аспекте. Ну и наконец последний маркер убогого либераса — обязательное тыканье оппонента мордой в тезис о том что патриотизм — явственный признак негодяя. То есть патриот в России — по определению негодяй, подлец и сволочь!

— А, в общем, ничего нового — как и раньше было. Наполеон в России терпел победы, Кутузов одерживал поражения, кончилось тем, что Наполеон потерял всю армию с артиллерией и кавалерией и бежал обратно во Францию… А потом парижанки хренели, глядя, как казаки в Сене голышом купаются. Прям заколдованный круг какой-то для гостей из Европы… — Дима крутит сокрушенно головой, ехидно фыркая при этом.

— Ну да, в общем похоже. Короче то шапками закидываем, то трупами, как татары под Феодосией — не удерживаюсь от глупого желания блеснуть эрудицией я.

— Это в Крыму что ли? — уточняет очевидное Дима.

— Ну да. Там до татар генуэзцы сидели. А до генуэзцев — греки. Но вот пришли татары, осадили последнюю крепость — Кафу — Феодосию. А взять не получается — отстроена лихо. Татары и накидали через стены катапультами чумных трупов — у татар в войске была чума. Чума и в крепости началась. Генуэзцы слились и удрали на кораблях в Европу. Отлично тогда прокатилась «черная смерть» — четверть Европы перемерла. А всего за 75 миллионов умерших насчитали…

Майор качает головой неодобрительно.

— Если верить, что есть такой механизм, который позволяет тупым идиотам побеждать разумных людей, то это многое объясняет. Только вот нет такого механизма. И еще трупами заваливать нечестно. Про прицельное метание чумного трупа татарами во врага ты рассказал. А вот чтоб нечумными закидать? Никто кроме русских так не умеет. Зачем нам вообще эти танки-самолеты? Мы все равно ими воевать не умеем. А зато трупом попадаем белке в глаз с 200 метров. И хрен нас возьмешь. Мы сначала расстреливаем половину армии перед войной, потом вторая половина сдается в плен, а оставшиеся бросаются прямо по минам прямо на пулеметы отчаянно мудохая друг друга из-за одной винтовки на троих. Немецкие танки аккуратно пятятся, летчики, насбивав по 500–600 русских самолетов на брата, улетают к ибениматери, пехота с минимальными потерями организованно отступает к Берлину. Германская промышленность производит десятки тысяч новых боевых машин, но они не нужны — русские почти ничего не могут уничтожить. А если что попортят сдуру, то тут же восстанавливается доблестными ремонтниками. Зря, короче, добро переводят. А тут и делу конец. Капитуляция. Занавес.

— И тем не менее много идиотов в это вполне себе серьезно верят.

— Да вот не «тем не менее», а победили правильной войной. Схватились с противником, который превосходил нас по людскому и промышленному потенциалу даже изначально — не слушаем сказки, а смотрим внимательно статистику не по голой Германии, а по всему базису, который оказался в распоряжении Гитлера, а в самый тяжелый момент превосходство их вообще было пугающее.

Мы убили и покалечили практически всех солдат противника, уничтожили практически всю его технику, сожрали все его оборонительные рубежи вместе с теми, кто их оборонял, и пришли в самое его логово. А то бы он нас туда пустил, ага. Нехер слушать сказки про наши чудовищные потери против ерундовых немецких. Так просто не бывает. Вот почему финны нам зимнюю войну слили? А потому что вся их армия была уничтожена. Другой причины нет. А что говорят про это всякие придурки? Уже много десятилетий говорят совсем другое. Мы трупами завалили, а они очень трупов летающих боятся и сразу сдаются, как только побольше накидаешь. Так что ли?

326