Ночная смена - Страница 380

380

— Азиат ты просто, жестоковыйный.

Ильяс хмыкает. Потом совершенно спокойно заявляет:

— Любое общество, если хочет жить спокойно, не может обойтись без репрессий. И обязательно репрессии будут. Слово тебе это знакомо?

— Ну, разумеется.

— Так вот — и можешь и эти мои слова высечь на полированном камне — где человек — там и жестокость. Разница только в том, кто репрессии устраивает — бандиты или полиция. Если государство сильное — то полиция. Как в Америке. Если государство слабое — как у нас было — то бандиты и всякая сволочь, на фоне которой бандиты — просто ангелы. Но кого-то обязательно будут плющить. Вакаремас?

— Не вполне.

— Тогда слушай…

Но договорить ему не дает водила, дав по тормозам весьма резко, отчего мы хватаемся за автоматы. Сначала я не вполне понимаю, в чем дело — потом вижу — к нам по дороге — оттуда, откуда мы прибыли, едет во всю мочь одинокий велосипедист. Машет рукой, отчего велосипед начинает мотыляться по дороге, явно к нам едет.

— И много же у вас тут идиотов — замечает водила.

Мысленно я с ним соглашаюсь. Велосипедист наконец подъезжает к нам, барабанит в дверь. Переглянувшись с Ильясом, водила дверь открывает. Запыхавшийся парень — мы видим, что он очень молодой — вваливается в салон.

— Автомат мой верни! — заявляет он, глядя на меня.

Какой еще к чертям полосатым автомат?

— А пони и красный фургончик тебе не нужен? — ляпаю от неожиданности первое пришедшее в голову.

— Шёнен, ты б сначала спросил разрешения присутствовать, поприветствовал старших. А то словно бака — гайдзин какой-то вломился тут — замечает наш снайпер.

— Автомат мой верни!

Вот же заладил.

Вспоминаю, где я его видел. Он был самый борзый в охранении — еще его приятели с мертвячки, подвешенной за ногу на дереве, трусики пытались снять. Точно, забрал я у него автомат, было такое. Поди вспомни, куда этот автомат потом делся… Да небось Ильяс же и оприходовал.

— Ты как без автомата выжил во время штурма?

Парень зло смотрит. Молчит.

— Э, поехали, время — говорит снайпер водиле.

— А пассажир? Он за проезд не платил!

Бибикает нетерпеливо буханка.

— Короче, парень, дело такое — мы едем по делу, цацкаться с тобой времени нет. Автомата твоего у нас нет. Но мы можем и придумать толковое, если ты нас убедишь в том, что оно того стоит. Или вылазь — твой лисапед еще не остыл, мотор греть не придется. Сё?

— Мне мой автомат нужен!

— Доктор, чего он к нам прицепился? Твой пациент что ли?

— Ну, тебе я рассказывал. Это тот — из охранения, борзый.

— Не помню. Давай, вылазь.

— Я не могу… без автомата…

— Вот зануда — снайпер горестно развел руками…

— Ильяс, пусть отработает. Нам лишние руки пригодятся. Там же спинальник, его укладывать надо не вдвоем.

— Йоко! Поедешь с нами отрабатывать?

— Поеду — мрачно отзывается парень.

Мы трогаемся с места. Буханка шустро показывает дорогу.

Ильяс присматривается к парню.

— У тебя что, оружия вообще нет?

— Кусок трубы — на велосипеде остался.

— Сильно. А почему такое мощное вооружение?

— Он мой автомат забрал.

Вот заладил.

***

К своему удивлению Вера осталась жива после бани. И даже не ошпарилась. Правда язычок на время она решила прикусить — Ирка наглядно показала свою выносливость, да и вообще, как-то расхотелось ее дразнить…

Распаренные, навертев на головы тюрбаны, вернулись в «замок».

Тут же явилась и бабка с бидоном. Оказалось — самодельный квас. Странный, светло-коричневый и с непривычным вкусом. Попили с опаской, но оказался к месту, после парилки особенно.

Витька уже заканчивал чистку оружия. И оказалось в наличии разбойничье наследство — один роскошный карабин с восьмью патронами, тяжелый импортный автомат 12 калибра, два «бока»-близнеца того же калибра, двустволка-коротышка и длинная горизонталка 16 калибра, бабкина двустволка 20 калибра, странная берданка 32 калибра, да еще малокалиберный револьверчик. Тут с патронами было проще — имелись в запасе по схронам, да и в ящике их было достаточно. Как Витька не пытался узнать — откуда в ящике взялись патроны к Калашникову да винтовочные — так толком ничего не понял. Но хозяйственно присадил винтовочные в диск, расковыряв пару и убедившись, что внутри сухой порох и в темной глубине гильз посверкивают две маленькие точки фольги капсюля.

— Итак, что делаем дальше? — спросил на правах мужика, да еще и окруженного ружьями и бабами, Виктор.

— А сам-то что скажешь? — совершенно серьезно, без подначки спросила бабка.

— Сам потом скажу. Сначала, как на флоте — пусть по старшинству все выскажутся.

Начиная соответственно с младших. Вот давай, красавица, говори.

После этих слов Витька почувствовал, что его щеку что-то печет. Ну, так и есть — женушка уставилась на него тяжелым взглядом. Э, за базаром-то следить придется, больно уж нехороший взгляд…

— Я считаю, что надо составить план — голосом примерной ученицы отчеканила Вера. И шмыгнула носом.

— И что записываем в план?

— Еду надо доставать. Кормили нас плохо, а в запасах тоже не густо, как посмотрели. Одни свинки и есть только. Но мне их жалко.

— И сколько нам надо еды? — осведомился Витя.

— Я могу посчитать, по калориям.

— Ты что, помнишь, в каком продукте сколько калорий? — удивился Витя.

— А то! Я всем подружкам диеты рассчитывала! — гордо ответила Вера.

— Ого! Так, Мелания Пахомовна, что скажете?

Бабка не спешила с ответом. Ее задело, что по старшинству ее посчитали младше Ирки и она дала понять, что недовольна этим. И продержала паузу, пока и до Витьки не дошло.

380