Ночная смена - Страница 393

393

— Да, ваши бы тут в самый раз пришлись бы…

— Хохли? — спрашивает, тяжело поднимаясь, наш снайпер.

— Хохли — в тон ему отвечает Ремер и тоже встает.

— Я с вами пойду. В три ствола все же легче, если что — говорю им.

Физиономии обоих — что капитана, что нашего командира выражают сильное сомнение в том, что мой третий ствол шибко им поможет, но, тем не менее, явных возражений нет.

Так втроем и выкатываемся. Первый пункт назначения — автобус. Около него уже собралось штук пять зомби — ясно, чуют кровищу от водителя. Ильяс (вот в принципе он нынче у нас Старшой, но не подходит к нему это звание) походя — и словно бы немного рисуясь — снимает их и мы заглядываем в кабину, благо стекла высыпались. Совершенно неожиданно слышим из кабины не то бормотание, не то молитву.

— О, да ты живой? — удивленно-радостно тихонько восклицает капитан.

— Кто здесь? — откликается водитель.

— Как считаешь?

— Вы, да?

— А то кто еще? Ладно, двери открывай!

Я вижу испуганную физиономию водилы — убедился, что это мы. Сильно не высовывается. Наконец передняя дверь открывается. Лезем в салон, Ильяс сшибает увязавшегося за нами мужика в майке и трусах.

То, как уцелел под шквалом пуль водитель становится понятным очень скоро — этот жучище спер два куска брони с завода и устроил себе импровизированную бронеспинку и дверцу защитил тоже. Он успел залечь, видно трепаный хвост, но не доглядел — въехал автобусом в столб, и его прижало мятым железом — очень похоже, что левая нога сломана в голени.

Его рация тоже гавкнулась — висела на уровне головы, а там все в дырах. Короче, связи как не было, так и нет.

— Ху хо? — спрашивает меня Ильяс. Он как это ни странно не слишком огорчился тому, что связи нет. Мне так кажется, что на фоне его грусти по поводу упущенной выгоды остальное не суть и важно.

— Что, оставляем раненых и выбираемся сами?

Отрицающе мотает башкой. Делает успокаивающий жест рукой и стучит пальцем по часам. Показывает шесть пальцев…

Водителя приходится выковыривать долго. Ногу ему сломало и зажало и мне приходится корячиться. Лежа на полу, ставлю опять же какую-то дощечку, фанерку, бинтую, стараясь зафиксировать голень, потому как точно помню — тащить зажатого в машине без фиксации повреждений нельзя. Да и вообще тащить нельзя. Потом отжимаем мятое железо домкратом, пока получилось — взопрели. Наконец вытащили бедолагу из кабины. По уму надо бы ему еще и шею воротником подстраховать — но делать воротник мне не из чего, а башкой водитель вертит исправно.

Ремер просит отдать ему магазины к «Валу». Ильяс кивает. Отдаю.

Стемнело уже совсем. И буханка догорела.

Подхватив охающего и причитающего водилу на закорки, тащу его под прикрытием в занятую нами квартиру. Раз начальство не шибко переживает — значит, знает, что делает…

Мне поручают дежурить ближние два часа. Вместе с Ремером.

Остальные валятся дрыхать. Ильяс, перед тем как отойти ко сну, выщелкивает из магазина и передает мне пяток патронов к АК. Мол, если морф полезет в окно, ты все равно больше ничего сделать не успеешь.

Утро 12 дня Беды

Судя по всему — прибывший БТР, который осторожно остановился поодаль от разбитого автобуса, не стал для Ильяса неожиданностью. Видно хитрый снайпер все же растолковал нашим ребятам, куда собирается и когда мы не вернулись вовремя — они с утра пораньше прискакали нам на помощь, заодно войдя в радиус действия наших переговорок.

Это подтверждает Вовка. Вчера было не до того, а вот сейчас — очень приятно, что наши снова поблизости. Да еще и на таком железе. Железо, правда, так себе — очень потрепанный семидесятый, да еще и дымит двигателем изрядно.

Самое сложное в нашем отъезде из этого чертова поселка — запихивание раненых в БТР. С водилой еще куда ни шло, а вот парня с переломом бедра как ни стараемся — а все же немилосердно кантуем, больно ему, да и за ночь он сильно сдал. Прибинтовал я ему больную ногу к здоровой, уже не спорил больше.

Пока я с ним занимаюсь — мужики что-то ожесточенно обсуждают, сидя на броне сверху. Потом зовут меня. В бронетранспортере остается только Серега на пулеметах, да наш новичок, который неожиданно для меня засыпает сном младенца. Салобон, что еще скажешь.

Получается, однако, не слишком радужная ситуация. Группу Ремера его начальство явно списало — да еще и вывело под засаду. Чья засада — неясно, видно, что балбесы, недотумкавшие занять позиции повыше и отрезать нас от дома, да и оружие жидковатое у них было. Хотя — это наш автобус засадникам карты спутал — без раненого — явилась бы пешая группа или на одной машине, справились бы. Что за задачка была у группы — неясно, и говорить об этом капитан категорически не хочет, но, судя по кислому виду Ремера — только сейчас до него дошло — с задания его никто не ждал, то, что его бойцы ухитрились выжить — не было запланировано, слишком уж хорошо подготовлены оказались. А парень, получивший пулю в позвоночник, заставил своего командира искать срочно помощи, нарушая, в общем-то, принятые правила, тем более что про больничку в Кронштадте известно было широко.

Вот тут и мы встряли — когда Ремер кинулся за медициной и наскочил на нашего хитромудрого командира. Видно Ильясу было обещано что-то подобное золотым горам, раз он в это дело вляпался, еще и угнав попавшуюся на глаза санитарную буханку. В итоге группу капитана Ремера стоит считать погибшей в полном составе и помалкивать на эту тему, потому что чужие разборки нам не нужны, а сам капитан явно не рассчитывает победить, кинувшись прямо сейчас разбираться с подлыми предателями.

393