Ночная смена - Страница 270

270

— Да? Живой Т-38 и в свободном допуске?

— Ага. Потому смело говорю, что сам руками трогал. Говномашина, а кто принял на вооружение и наплющил несколько тысяч такой фигни — идиоты. Летний пробег 1937 года при температуре окружающего воздуха от 27 градусов по Цельсию — половина машин вышла из строя от перегрева мотора и потребовала его замены. Удельная мощность не для эксплуатации Т-38 вне дорог — недостаточная проходимость по пересечённой местности, а гусеницы часто спадали на поворотах. Подвеска — неудовлетворительная, а значит, невозможно эксплуатировать Т-38 на грунтах со слабой несущей способностью. Для успешного выхода Т-38 на сушу требовался очень отлогий галечный пляж с твёрдым основанием — а на песчаном или глинистом берегу танк застревал. Итогом стало объявление Т-38 небоеспособным и ограничение его приёмки уже осенью 1937 года. Тем не менее, танк оставался на вооружении. И зачем?

— И в боевых операциях они тоже были убогие — подхватывает Саша.

— Точно! Впервые Т-38 применены в ходе польской кампании 1939 года. Сопротивление поляков было убогим, и потерь танки не имели. Когда плавающие танки применялись в Зимней войне, сначала, до замерзания водоёмов, были успешные случаи использования плавающих танков для форсирования водных преград. С одной стороны, отмечалась слабая проходимость танка, особенно по глубокому снегу, маломощность и слабое вооружение машины, тонкая броня, делавшая танки беззащитными от огня не только артиллерии, но и противотанковых ружей, но там, где у финнов не было ПТО и местность позволяла, лёгкие танки действовали достаточно эффективно, «цементируя» боевые порядки пехотных подразделений. Основными потери дали подрывы на минах — танк не держал взрывы даже противопехотных мин.

— То есть танк так плох, что лучше на бревне через речку, чем на этой железяке?

— Ага. В ряде случаев так. — И братец задумчиво выпускает, наконец, клуб дыма, отдаленно напоминающий колечко.

— Да ну… Хоть и несерьезная машина, но все же самоездящая и пулемет лучше, чем ничего — вступается Вовка, который и вообще-то не прочь пообсуждать всякое железо, но и не любит, когда всякие там гуманитарии лезут в область механических устройств, где этим гуманитариям вообще нечего делать.

— Ты бы сейчас такую железяку стал бы водить?

— А чего и нет? Не графья, не в театре. Если выбирать между ногами и колесами — лучше плохо ехать, чем хорошо топать.

Майор, чуть подумав, выдает:

— Машина принята на вооружение, поставлена в армию в очень значительных количествах. Эффект от ее боевого применения неудовлетворительный, это да. Так ведь это другое дело. Совсем другое дело. Предлагаю не вешать лапшу на уши отнюдь не мне, а себе. Не бросаться словами «небоеспособный», а думать. Я вот не оперирую практически чужими оценками. У меня своих полно. А у кого своих нет, тому вовсе не надо широко банчить чужими, а вообще воздерживаться. Быть осторожным, идти как по болоту. И больше уделять внимания общим вопросам. Там труднее запутаться без специальных знаний и личного опыта. И, конечно, не тупить до такой степени, что танк плохой, я лучше на бревне с пулеметом поплыву.

— Э, минуточку! И в чем же польза от этих железячек? Вы же признали — применение в боевых условиях — неудовлетворительное. — Во, уже и водолазы в разговор вступили. Чувствую, что сейчас братец поставит дымовую завесу и спокойно станет со стороны смотреть, как народ сцепится в клубок. Видал я уже такое, умеет. Отработал.

— Польза в том, что был получен уникальный опыт.

— Уникальный в том, что сделали кучу никчемного говна? (во, младший из саперов влился.)

— Представьте себе такой гипотетический справочник с миллионом вопросов-ответов по теме, что на войне экономить, а что не жалеть, когда плохое лучше хорошего, и так далее. И все научно обосновано и проверено обширной практикой. Такая книжка и есть секрет непобедимости.

Особенно ценны наименее очевидные решения. Когда кажется, что несомненно надо вот так, а на самом деле надо наоборот. Этот опыт — главное богатство и сила нашей военной машины. Можно вконец развратить армию, попилить танки-ракеты, но потом все опять возродится лучше прежнего. Искоренить этот опыт или пересадить его на чуждую почву чрезвычайно сложно. Китайцы добросовестно пытаются нам подражать, но получается у них пока не очень. Но идея правильная.

— И при чем тут Т-38? Да и если шире глянуть — те же легкие танки в ту войну практически все — говно-говном! Не зря же от них отказались! А ты тут про справочник!

Все ж знают, что Т-34 лучше их всех был.

— Т-34, конечно, лучше справится, да не напасешься их. Легкие танки тут как бы эрзац, но во многих случаях задача как раз по ним. И они давали массу подвижных средств, от которых немцам приходилось отбиваться. И вот посмотри на причудливые зигзаги истории. Она в итоге приехала к БМП.

Тогдашний легкий танк можно рассматривать как неполноценный заменитель БМП, который не умеет возить внутри десант и не умеет плавать. Но на него можно кое-что навьючить, чтоб бойцам меньше на горбу переть, он может быстро менять позиции. И еще неизвестно, что хуже — что десант внутри не возит, или что не плавает. Форсирование водных преград — одно из самых кровавых занятий. А русские плацдармы — один из главных кошмаров немцев. Их командование требовало от своих подразделений идти даже в самоубийственные контратаки ничтожными наличными силами, чтобы эти плацдармы ликвидировать как можно быстрее, или хотя бы не дать их спокойно расширять и укреплять. Потому что через несколько часов, а не дай бог через сутки, это будет уже глобальный гимор. Даже если оставить пока в стороне плавающую технику, то видно, что в этом деле очень важно железо, которое занимает позиции не там, где удобно ездить, а там, где нужно.

270