Ночная смена - Страница 293

293

А еще отметил, что у финнов срубы рубили не так, как у нас, да еще то, что сараи для хранения сена были «дырявые» бревна со здоровенными щелями уложены — видно чтоб сено на сквозняке было…

Потерь в зенпульроте было мало и какие-то они тоже были нелепые. Два солдата чистили пулеметы после стрельбы. Один случайно нажал грудью на общий рычаг спуска. Стоявший напротив был убит наповал — в одном из четырех пулеметов в стволе оказался патрон…

К деревне, где стояли наши войска, из леса на лыжах прикатило гуськом пятеро финнов. Их увидели издалека и сбежались посмотреть. Кто-то ляпнул, что это финны в плен сдаваться идут. Народу набежало много, а финнов пятеро, идут целенаправленно, ясно видят же — что в деревне русские. Наверное, действительно сдаваться. А оказалось — не совсем. Подъехали поближе, шустро развернулись веером и влепили из автоматов «от живота» — да по толпе. Наши шарахнулись в разные стороны, но многим досталось. А финны так же шустро — по своей лыжне — обратно в лес. Тут и оказалось, что поглазеть пришли без винтовок. Пока то-се — финны уже у леса. «Если финн встал на лыжи — его и пуля не догонит» Но одного догнала. Тогда двое финнов раненого подхватили под мышки, двое других съехали с лыжни — и пошли, проторивая лыжни для носильщиков, чтоб тем, кто раненого тащит не по целине переть — и в момент в лес.

После этого наши сделали такой вывод — без винтовки — никуда. Чтоб всегда при себе. А то умыли почти вчистую… Так и учились.

Еще дед запомнил финские окопы — старательно сделанные, глубокие, с обшивкой — и то, что во время наших артобстрелов финны утекали во вторую линию, а наши молотили по первой. Когда артобстрел прекращался, и наша пехота поднималась — финны тут же занимали передовые окопы и встречали плотным огнем. Пока кому-то из артиллеристов не пришло в голову перенести огонь на вторую линию, а пехоте подняться до окончания обстрела. Вот тогда получилось почти так же, как действовали немцы в 41 — финнов здорово накрыли на запасной позиции, а потом еще и пехота оказалась куда ближе. Трупов финских осталось в траншеях и ходах сообщений богато. Ребята из расчетов ходили смотреть и ходили долго. Ну а дед глянул для общего развития и не особо долго зрелищем наслаждался — ну трупы и трупы, не велико счастье на мертвецов пялиться.

И о дотах финских, о полосах заграждения дед отзывался с уважением — большая работа и грамотно сделана была.

Уже летом 40 года. Дневной марш по пыльной проселочной дороге. На потных солдат пыль ковром садится, вместо лиц — странные маски с зубами и глазами — не узнать, разве что по голосу. В глотках пересохло. Долгожданный привал — в лесу у озера. Солдаты толпой к воде.

Дед был дневальным, задержался. Но быстро договорился с другим парнем — с соседней машины и тоже побежал с дороги под уклон, снимая пилотку, ремень и гимнастерку. Влетел в кучу сослуживцев, а они, полуодетые, почему-то в воду не лезут, хотя жара и пыль на зубах скрипит. Дед их спрашивать — а они пальцами тычут. В воде — неподалеку от берега лежат на дне прошлогодние трупы в нижнем белье. Непонятно чьи, почти скелеты уже, но еще не совсем… Вода прозрачная, все в деталях видно.

Поплескались с краешку…

Не вышло купания.

Дальше поехали как пришибленные.

Кто там валялся — одному богу известно.

(Сейчас конечно ясно всем, что там могли валяться токо совки, потому как финны практически войну выиграли, только от щедрого сердца отдав все, что им сказал Молотов, своих солдат они не бросали и вообще финнов нисколько не погибло.

Мне лично так считать мешает то, что мой родной дядька нашел как-то вместо гриба череп — принял его за шляпку боровика, торчащую из мха. Потом они с приятелями скатали мох — и нашли несколько скелетов в полном обвесе, с лыжами, оружием. Нескольких финнов. Рассказывал он, что там они лежали практически кучей, а считать не было интереса. Начало 60 годов — все еще было неплохого сохрана — и финская обувь с загнутыми носами и свитера и кепи… Ну тогдашние мальчишки такого добра видали много, а эти лыжники, судя по многочисленным пулевым дыркам в костях попавшие под пулемет, были какими-то нищебродными, даже ножи были какие-то некрасивые…

И другие мои знакомые не раз находили в лесу финские останки. Да, я знаю, что наша партия и правительство хреново относилась к нашим погибшим бойцам и их много и сейчас лежит недопохороненными, но не надо рисовать наших врагов ангелами во плоти. У них тоже всяко было. Вот чего у них не было — это такой выжженной земли, какую они устроили у нас, уходя с нашей земли… И нашим дедам надо было все отстраивать заново. Может потому не до мертвых было…)

Дед вернулся с Финской войны целым и невредимым. Никого не убил и не привез никаких трофеев.

После Финской дома прожил всего — ничего. Практически на следующий же день после объявления войны был призван. Попал в орудийный расчет гаубичного полка.

Полк повоевать не успел. Он был разгромлен немецкой авиацией на марше — в течение одного ясного летнего дня. Подобное в нашей литературе уже не раз описано куда как красочно: Яркое солнце, безоблачное небо и воющие сиренами безнаказанные самолеты. Дым от разрывов (толовый дым гадкий на вкус и от него потом болит голова), дым от горящих грузовиков и тракторов, вопящие, мечущиеся под огнем люди, сумятица, крики, неразбериха — и весь спектр человеческих характеров — от панической трусости, до героической храбрости.

Люфтваффе работало как на полигоне. У наших не было ни авиационного, ни зенитного прикрытия. Тут дед очень пожалел, что не зенитчик. Немецкие бомбардировщики и истребители бомбили и штурмовали раз за разом. Колонна оказалась запертой — с шоссе почему-то в поле съехать было нельзя и на шоссе был ад кромешный — тем более, что немецкие летчики грамотно разнесли сначала голову колонны, потом хвост, потом принялись за середину. То ли они меняли друг друга, то ли аэродром был рядом — но весь день они домолачивали злосчастный полк. Гоняясь даже за одиночками.

293